За последний год мы кое в чем убедились. Да, можно было вопреки всем экономическим законам сдерживать курс национальной валюты от естественного — при росте цен — падения, ограничивая при этом денежную массу и «оберегая» экономику от инвестиций. 

Тем самым оказалось возможным спокойно губить всех своих производителей: экспорт из-за дутого курса получался нереально дорогой, а импорт — нереально дешевый; в результате продукция своя конкуренции не выдерживала.

«На пальцах»:

• спрос ограничивался вместе с ограничением денежной массы, и психологически — ввиду нацвалютной «стабильности» — он тоже никак не стимулировался;
• тот же спрос, что еще пока имелся, отправлялся — вследствие политики дорогих (потому как почти отсутствовавших) денег — не на товары, а либо на депозиты, либо на покупку искусственно удешевленной инвалюты;
• ну а если на товарный рынок что-то из денег и попадало, то этот оставшийся ничтожный спрос ориентировался все равно не на наше, а на чужое — более (опять же из-за дутого курса гривни) дешевое и явно более качественное;
• отечественного потребителя от отечественного же производителя таким образом отрезали, а работать на экспорт не давал — см. выше — все тот же курс, делавший украинские товары за рубежом сверхдорогими.

Зато — мы имели курс 4,7…

Рано или поздно, однако, пружина таки должна была разжаться, и всю недополученную инфляцию общество таки получило.

Относительно того, что же именно стало при этом катализатором, — возможны варианты:

• то ли очередные — при практически не росшей общей денежной массе! — социальные траты (чтоб работать, как в Украине, а жить как при цивилизации; но чтоб раздавать, не печатая, — надо, очевидно, у кого-то отнимать),
• то ли очередная паника вокруг какого-то банка,
• то ли экономико-популистский кризис за океаном,
• то ли неготовность экспортеров к минимальному росту требований в отношении цены на единицу качества (или качества на единицу цены),
• то ли все это вместе, что скорее всего.

Так или иначе, вместо пользы от постепенной естественной инфляции (стимулирования спроса страхом и экспортеров — курсом) страна получила неизбежное: сначала вред от засилья импорта, потом шок, а потом панику, причем не легкую-перманентную, а капитальную и резкую, — после чего внезапный (отложенный) взрыв спроса внезапно взорвавшейся экономике оказался уже бесполезен.

Всё полетело в тартарары. А началось с того, что с инфляцией затрат (это когда просто не умеют нормально/рационально работать, отчего цены растут «изнутри») боролись так, как если бы она была инфляцией спроса (это когда пустые полки и полные кошельки, отчего цены растут «снаружи»). То есть — сдерживали денежную массу вместо ее привлечения (привлечения для инвестиций, для конкуренции, потом уменьшения расходов, снижения цен, а потом и роста качества).

В общем, мы имели борьбу с курсом вместо борьбы с ценами, плоды чего сейчас и пожинаем. И если наращивание денежной массы не только инфляцию раскручивает, но и параллельно ее же убивает (через инвестиции и вышеупомянутую грамотность менеджмента), то борьба с курсом, стимулируя импорт вместо экспорта и вообще отечественного производства, — такой саморегуляции никак не предполагает, что мы все хорошо сейчас чувствуем.

Дефицит денег породил у нас естественное в этой ситуации всевластие банков, которые и стали — на свое усмотрение — управлять страной. Кстати, когда рентабельность валютных спекуляций выше, чем любой «нормальной» отрасли, деньги в экономику и связанные с ней риски можно и не вкладывать.

Не ради сегодняшней ли ситуации и держали курс, провоцируя неизбежный последующий всплеск — со всеми вытекающими?

Да, когда курс стоит — это классно, но классно по-настоящему, если никто его при этом искусственно не держит.

У нас же финансовый механизм страны спокойно посадили на виагру ради противоестественного сочетания твердолобого монетаризма (по науке! Что инфляция вредит — знают Смит и Уолл-стрит…) с оголтелым популизмом (немножечко сюда, и еще сюда, и чуть-чуть этим, ну мы ведь обещали! И вы все, кстати, обещали тоже…). В барабаны никто при этом не бил, «караул» не кричал, все ждали (коллективно!) чуда, молясь —  во время борьбы с термометром — на 4,7, а теперь искренне проклинают ипотечный кризис в США…

Да, серьезных объективных причин втягивания Украины в кризис по-большому (а не по-маленькому), возможно, не было. Да, мы не настолько интегрированы, да, можно было протянуть еще…

Но потом — все равно протянуть ноги.

При всей живучести и сопротивляемости нашей экономики (где б еще финансовая система выдержала причитания политической и банковской власти об обвале и завтрашнем крахе!) — такую сверхкритическую массу субъективных факторов она, экономика, выдержать не может. (Явись, чудо! Сволочь, не явилось… Sic transit… Не, это не оттуда… Save our… эти… Ну, в общем, помогите, кто может, облажались мы опять, а так хорошо начиналось…)

Так что факторы развала объективные были излишни —субъективных вполне хватило. При объективных причинах и у дураков все гэпнется, а вот при их отсутствии — только у умных. У самых умных. Которые денег не печатают (большие ученые), но всех, кто просит, деньгами же ублажают (а большие ученые помалкивают).

Я вспоминаю недавние выборы. Какое там лево-право! Левым противостояли левейшие, самые левые, левые абсолютно и конченно левые. Обещания соревновались, как в анекдоте: «— Говорю 7! — Не, 8! Я выиграл!» И хоть бы кто сказал, что кто больше обещает, тот больше врет…

Хоть бы кто сказал: «Да не будет ничего этого, заработать надо вначале, нет источника! А будет инфляция — гадкая, но полезная, потому что без нее вас не повернуть…» Вы что?! Народ такого не поймет! Нельзя рисковать!

А, нельзя… Ну, раз не поймет… «Так поди же, попляши!»

И на зеркало неча пенять. За что боролись — їжте, хоч повилазьте! С Мексикой пронесло, с Индонезией пронесло, с Кучмой («Завтра будет кризис») пронесло тоже, и море уже было по колено, но лужа оказалась по уши. И кушаем из этой лужи полной ложкой, как интегрированные, хоть и не интегрированные, но еще и более полной, чем интегрированные…

«Ах ты ж, надо же!» — искренне удивились (вместе с народом) в Минфине, едва пришла пора показать, как же именно собирались они сопротивляться, когда 4,7, который они держали зубами, зубы не выдержат. Оказалось — никак. Таковы наши многомудрые теоретики монетаризма. Точнее — монетаризма по-украински: СОЦИАЛ-монетаризма! Фридман в гробу переворачивается.

Кстати, о Фридмане. Основоположник современной теории денег умер в конце 2006 г. незадолго до смерти своего политического партнера Пиночета — диктатора в политике, но либерала в экономике, на которого сегодня немножко равняются в России (а в остальной части мира, на каковой «весь мир» любили раньше ссылаться наши либералы, монетаризмом уже переболели). Так вот, Милтон Фридман, разумеется, не был сторонником ни дешевых денег, ни инфляции. Но и он предупреждал: «Подавленная инфляция хуже открытой»!

Более того, сам Фридман предостерегал своих клевретов:

«Даже умеренная инфляция, если она радикально и широкомасштабно подавлялась (! — А. К.), может нанести огромный ущерб экономической системе».

Но вернемся к теоретикам отечественным.

Теперь они близки к экономической истерике, что видно из их «антикризисных» проектов. Рецепты убрать оставшиеся налоговые и другие льготы (так ли их много уцелело?!) или сократить еще на 10% зарплаты чиновникам (можно подумать, они живут на зарплаты! От этих копеек бюджет и не чихнет) мы уже слышали: масштабы их полезности с масштабами, которые реально требуются, не сопоставимы и близко; польза от них — чисто политическая: «Мы-то предложили, это вы не захотели».

В основном же «либеральный» наш Минфин занят своей привычной работой — выколачиванием налогов, добивая тех, кто и так уже успел пострадать, но пытается в этих условиях что-то делать. Именно на них мастерски оттачивают удар, списывая все на кризис. «Не виноватые мы — он сам пришел»…

Впрочем, это всё эмоции. А вот ужас весь в том, что даже сейчас включать печатный станок боятся, всячески от этого открещиваются, а коварный умысел его включить ставят в вину политическим оппонентам.

Ну, во-первых, если быть уж совсем точными, то речь должна идти не о включении станка, а о его переключении на гораздо большую скорость (в соответствии с требованиями экономики и времени) со скорости сегодняшней. Ибо сегодняшняя скорость по сравнению с необходимой — практически нулевая, хоть и не нулевая абсолютно. «Мало денег» не значит «нет эмиссии», а значит, что эмиссия не та, которой требует экономический организм (и не туда — что тоже важно — идет).

Во-вторых же, перебирать стало поздно. Экономика остановилась, инфляция свершилась — это уже проявляется не только в ценах, но, наконец, и в курсе. Продолжение инфляции абсолютно неизбежно — как в силу сохранения всех причин ее породивших, так и уже вследствие естественной цепной реакции. То есть даже если не принимать во внимание необходимости переструктуризации экономики в пользу именно производства (это, мол, роскошь), что тоже требует денежных вливаний, а говорить только о спасении сегодняшних уже пострадавших, без свежей крови не обойтись.

Не печатать денег и сейчас — значит просто не признавать печальный свершившийся факт. То есть не только замазывать термометр и запихивать больного в холодильник, чтоб снизить температуру (выворачивая ему кожу наизнанку и запихивая гнойники вовнутрь), чем занимались до сих пор, а еще и лишать его кровеносной системы, останавливая все жизненные процессы. Да, когда кровь не родная, а влитая снаружи, это плохо и ужасно, но без крови будет смерть, а это, очевидно, еще хуже.

То есть сейчас уже выбора просто нет — слишком очевиден запоздалый диагноз. Не вливали, когда можно было потихонечку, так теперь придется ведрами, еще и быстренько, а то до Консилиума Умных больной не доживет.

У кого кровь брать («кредиты или станок») спорить тоже поздно. Кредиты надо вымаливать, потом — возвращать (откуда?) еще и с процентами (тоже — откуда???), притом наверняка давать эти злосчастные транши-займы будут на самых кабальных (антипротекционистских) условиях. Цены при этом будут расти все равно (приток денег! А далекая перспектива их возврата, ясное дело, цены не снижает). Стоящий же курс при растущих ценах мы уже прошли (никакой пользы кроме вреда от «импорта вместо экспорта» от него не было). Поэтому станок→банки→предприятия — с «раздефицичиванием» денег — выход единственный.

Хотя продолжать без станка, рассуждая о том, что хуже — долгое лечение или быстрая смерть, — тоже, разумеется, можно. Продавцы крови умрут, конечно, последними, но вряд ли это будет им серьезным утешением. Так, может, пора призадуматься им не только о сегодняшнем наваре и употребить ту реальную власть, которую они сейчас имеют в качестве БАНКОВ этой крови, в нужном направлении?..

Александр КИРШ, для «Пятницы» 

Американцы, хватит вливать деньги в свою экономику — они у нас тут выливаются!