Киевских предпринимателей снесло ментовским ветром с Майдана около пяти утра. Но от всего можно получить дивиденды. Снос был бесценен для практикующего революционера как тренинговый объект, для социолога-теоретика – как предмет для глубого анализа. Ведь попунктно сравнить то, что произошло на киевской площади, с разгоном протестующих в парке Горького и ликвидацией городка на площади Свободы – это не только занимательно, но и полезно.

Дальше последуют сравнения через запятую, по схеме «найдите десять отличий». Когда Кернес говорил, что в Харькове отрабатываются схемы будущих парламентских выборов, он имел в виду слегка другие вещи. Но опыт силового взаимодействия с протестующими Президент на днях перенял именно у харьковского мэра, и наверно, даже за авторские права не отстегнул. Но оставим в покое товарно-денежные отношения двух этих персонажей и рассмотрим особенности времени, места и действия. Для начала вернемся к событиям пяти утра 3 декабря сего года.

Человек в пять утра вообще мало адекватен, в независимости от биоритмов. Это методы 1937-го года, а также криминальные методы – грабить и арестовывать лучше всего под утро, когда даже самые бдительные слегка едут крышей от недосыпа. Остаются вопросы, почему в киевском палаточном городке не было круглосуточной охраны. В Харькове, помнится, посменное дежурство было организовано и в парке Горького, и на площади Свободы – на территории лагеря всегда был человек, а то и не один, который не спал, ходил между палатками. Именно такой человек должен был разбудить спящих на киевском Майдане при малейших признаках стягивания силовиков к городку. Не особо получается списывать это на организационные недоработки: неужели харьковский «Зеленый фронт» оказался умнее, чем киевские протестующие, и тем более западноукраинские «пластуны»? Хотя кто знает. Но запоздалое появление оппозиционных нардепов-защитников, ровно по завершении зачистки – это, конечно, гаденько. Не менее, чем в Харькове. В пробки совсем не верится. Революция – время смутное, если не любите к себе недоверия, господа депутаты, так ночевали бы в лагере посменно, вот и все.

Интересен и момент мародерства. При всем неуважении к организаторам разгона 2 июня в парке можно вспомнить, что на палаточный городок никто из силовиков не кидался, все были заняты людьми, и после махача всем уцелевшим дали собрать свои и чужие вещи. На площади Свободы протестующие тоже собрали лагерь сами, погрузили в свои «газельки» и увезли часть в штаб, а часть – в Киев. Возможно, все-таки сработало то, что в рамках города с местными так поступать неосмотрительно – все-таки неизвестно, что за люди затесались среди «зеленофронтовцев», и насколько ценные вещи были в лагере. В Киев же съехались люди еще более серьезные, но издалека, и никто из них не будет неделями обивать пороги столичных инстанций, требуя вернуть изъятое силовиками имущество. Просто потому, что в кармане лежит обратный билет, к примеру, в Хмельницкий.

Конечно, во многом спутал карты раскол. В Харькове было проще: ребята из «Прорвемся!» забрали свои палатки накануне ликвидации городка, ни с кем перед этим не ведя переговоров за спиной. А оставшиеся «зеленофронтовцы» свернули лагерь сами, на следующий день после решения суда, и никто их дубинками не подгонял. В Киеве часть псевдопредпиринимателей радовалась и частичному вето, и салюту, устроенному для них «регионалами», и потом самолично приняла решение о демонтаже городка. Радикальная (а по сути, просто не подкупленная) часть не согласилась, и поневоле оказалась вне закона, попалив все сроки добровольного сворачивания. Специфика была в том, что разновидностей предпринимателей было очень много, и расколоть их было элементарно – просто пообещав одним и обделив других. В Харькове, помнится не было такого, чтобы одни протестовали против вырубки сосен, а другие – против вырубки дубов. Позже, осенью, легкий раскол наметился по линии «все-таки за Авакова или за честные выборы?» но общая силовая линия «против Кернеса» почти сгладила эти шероховатости – договариваться ни с теми, ни с другими Геннадий Адольфович не мог. Хотя не мог по-разному, это да.

Киевская Фемида вела себя невнятно: сначала городок был запрещен якобы в связи с визитом зарубежных делегаций в столицу, потом в запрещенный городок пришел Янукович, и почему-то не был заброшен в ментовский автозак Шевченковского райотдела. Друзья смеялись, что в итоге причина сноса городка – подготовка зарубежных делегаций к установке новогодней елки на Майдане. Выступая в своей администрации после зачистки площади, Янукович слегка поперхнулся на словах «палатки» и «протестующие», а слово «елка» вообще забыл, зато разулыбался, напоминая, что скоро все будут праздновать Новый год. Праздники, да и любые незыблемые ритуалы общества – вообще единственное спасение слаболегитимной власти от общественных волнений, и удобное убежище для тех, кому страшно или неудобно рассуждать о политике, социальных процессах, функциях чиновников и их моральном облике. Что говорить, если даже Михаил Задорнов, всю жизнь наезжающий на Америку, не выдержал разговора о дипломатических депешах, слитых в мировое сообщество отважными информационными партизанами WikiLeaks – и убежал из студии Савика Шустера любоваться вечерними огнями на Крещатике. Желание в очередной раз наехать на Штаты было, видимо, слабее страха быть замеченным в дискуссии, в которой в опасных дозах присутствовали тезисы о России. Задорнов сбежал, спрятав голову в песок аполитичности – песок зыбкий, да еще и с неприятным запашком. Такие благостные настроения может позволить себе житель Швейцарии. Как и реанимировать на своих серверах убитый WikiLeaks, между прочим. Эти два момента вообще взаимосвязаны. А пока вокруг тебя коррупция и нищета, осатаневшие силовики и безграмотные руководители, говорить о том, что тебе интереснее погулять по Крещатику – это все равно, что бегать по полю между надвигающимися на тебя танками и собирать ромашки. Это не мудрость в размышлениях о вечном и преходящем, это просто страх стать не на ту сторону и быть раздавленным за излишнее внимание к «темной стороне», это последствия известной поговорки: «Если ты начнешь вглядываться в бездну, то бездна начнет вглядываться в тебя». Хотя фиг с ним, с Задорновым и всеми, кто выбирает такую позицию – государственной политике воспитания лояльности действительно сложно сопротивляться. Сами судите: во время  разговора в той же студии Савика проскользнула фраза о том, что семейные ценности призваны принудить человека «меньше рисковать собой». То есть речь идет не о счастье общества, а о счастье государства? Меньше террористов, которым нечего терять – и власти спокойнее? Вопрос нацбезопасности, значит? И случайно не из этой же серии новая мания украинского топ-менеджмента относительно безвизового режима с Евросоюзом? Чего там, все свои, так и скажите: уезжайте, самые активные и сознательные, потенциальные двигатели общественных протестов, а оставшихся хлюпиков мы уж будем давить без всяких препятствий…

Виктория Найденова, для «Пятницы»

Мало, чтобы добро было с кулаками, надо чтобы и зло было с синяками.