«Доказательств бытия Божьего существует, как известно, ровно пять», – поучал булгаковский Воланд своих собеседников-атеистов. Знал он и о шестом, «сооруженном» великим Кантом. А вот седьмое, некогда найденное в славном городе Харькове, могло бы, пожалуй, удивить и самого Сатану. Тем более что появилось оно на свет отнюдь не из любви к философским рассуждениям…

В отличие от известных нам голливудских, косяком прошедших по экранам в минувшие праздники, харьковская «рождественская история» случилась весною. Но к Рождеству Христову, тем не менее, имела самое непосредственное отношение. Потому как началась она… с полного его отрицания.

«Оказывается, Христос жил!» – издевательски воскликнула газета «Вечернее радио» 9 апреля 1929 года. После чего лихо прошлась по человеку, рискнувшему публично заявить подобное в период разнузданной антирелигиозной кампании. Звали смельчака Владислав Петрович Бузескул.

Как утверждала сама же газета, он «до сих пор считался одним из виднейших в Союзе представителей исторической науки». А тут вдруг взял и согрешил: «В лекции об известном труде Н. А. Морозова «Христос», прочитанной в Доме ученых, позволил себе выразить утверждение о непреложности исторического существования Христа».

Бдительного журналиста, скрывшегося под псевдонимом «Леон», поразило не только само высказывание, но и реакция слушателей на него. Это надо было видеть: «Наиболее тенденциозные и неверно освещенные академиком Бузескулом слова были встречены частью аудитории аплодисментами». Потому и ударила газета в колокол: «Довести до сведения широкой советской общественности… Довести до сведения научных организаций…»

Такое развитие событий ничего хорошего Владиславу Бузескулу не сулило априори. У выдающегося знатока античности уже имелась «черная метка» от советской власти. Девятью годами ранее он состоял под следствием по громкому делу «Национального центра». Здорово припугнули тогда харьковскую профессуру мстительные большевики! Да, видимо, не пошел урок на пользу. Если и был у академика страх перед ними, то научная добросовестность победила его окончательно и бесповоротно: не выступить с критикой книги «Христос» Владислав Петрович просто не мог…

Автор ее, Николай Александрович Морозов, как и сам Бузескул, остался «в анналах истории» академиком. Правда, из тех, которые, «академиев не кончали». Даже полного гимназического курса не было за плечами у Морозова. Образование он получал в крепостях – Петропавловской, Шлиссельбургской, Двинской. Четверть века отсидел за «грядущее счастье трудового народа»! Будто бы чувствовал, что проживет до девяноста двух – мог себе позволить такую роскошь.

К городу Харькову сей ученый муж тоже имел некоторое отношение. В годы бурной революционной молодости он пытался провернуть здесь лихую операцию в ковбойском стиле – нападение на жандармский конвой. Затея окончилась пшиком: только лошадок казенных покалечили «народники», а освободить «товарища по борьбе» – некоего Войнаральского, так и не смогли.

Куда более результативным стало изучение Библии, предпринятое Морозовым в тюремной камере. Сопоставив священную книгу с результатами астрономических наблюдений, Николай Александрович пришел к потрясающему выводу: Христа распяли в З68 году нашей эры! А чтобы совсем уж удивить научный мир, он отождествил Иисуса с Василием Великим, одним из «отцов церкви», фараоном Рамзесом II и астрономом Птолемеем. Однако само существование Христа даже такой решительный ниспровергатель не взялся отрицать.

За это, как за соломинку, и ухватился Владислав Бузескул. Перво-наперво, со страниц того же «Вечернего радио» (номер от 19.04.1929) он заявил, что «лекция была посвящена вовсе не вопросу о существовании Христа, а тому, как Морозов представляет себе историю древнего мира». Что же касается темы, так взволновавшей почтенную газету, то она «была затронута лишь между прочим, мимоходом, во время дискуссии по поводу моей лекции».

Затем Владислав Петрович отмел самое страшное обвинение – в «отрицании марксистских принципов анализа и оценки исторических явлений». Извините, товарищи: мнение о книге «Христос», сходное с моим, опубликовано в журнале с названием более чем красноречивым – «Историк-марксист». Желаете ссылочку? Извольте: № 9 за 1928 год. У профессионалов принято отвечать за свои слова!

Железная логика ученого, так и не ставшего до конца советским, поражала. «Беспокойному старику Иммануилу» в кошмарном сне не приснились бы аргументы, брошенные на чашу весов академиком Бузескулом. Патентованный революционер Морозов признает существование Христа? Признает! Книгу, содержащую это признание, выпустило государственное издательство? Государственное! Чего вы от меня хотите?

На этом месте Владислав Петрович благоразумно остановился: зачем нарываться на неприятности? Всякий, способный рассуждать хоть сколь-нибудь связно, без труда продолжил бы логическую цепочку. Христа следовало считать существовавшим уже потому, что это мнение поддерживало своим непререкаемым авторитетом «первое в мире государство рабочих и крестьян».

…Совсем не по злобе требовал поэт Иван Бездомный отправить Канта «года на три в Соловки». О развитии философии заботился. Из всех способом стимулирования научной мысли наиболее эффективным почему-то считался страх.

Эдуард Зуб, для «Пятницы»

Две девочки, добрая и злая, стоя на балконе, плевали в прохожих.
Злая попала всего 3 раза, а добрая – 8.
А все потому, что ДОБРО ВСЕГДА ПОБЕЖДАЕТ ЗЛО!