«Кто куды, а мы – к зайцам», – говаривал в подобных случаях известный мультяшный персонаж. Вот так и с автором этих строк: кто о чем, а он все о «переписывании истории» поговорить норовит. И единственным ему оправданием служит лишь то, что повод для разговора нашелся, действительно, презанятнейший. Да и календарь подсказочку выдал: 30 января 1920 года прибывшая из Москвы «Особая группа» Федора Мартынова начала очистку Харькова от бандитов. А полвека спустя «очистили» и ее: проведенную москвичами операцию приписали товарищам местным.

Откройте журнал «Прапор» (№ 7 за 1967 год) и прочитайте очерк «Председатель губчека». Интереснейшая вещь! Не знаешь, кем восхищаться: то ли героем очерка – Сильвестром Покко, то ли его автором – Эдуардом Звоницким. Какие подвиги! А какие подробности! Будто вживую видишь налетчиков Ивана Бондаренко, врывающихся в Управление ЮЖД. Отчего ж не ворваться? Ведь там квартирует полевое казначейство!

Но тут лихие орлы товарища Покко наперерез бандитам движутся: стоять, паршивцы! В общем, «банда прекратила существование» благодаря умелым действиям первого председателя Харьковской ЧК. Рыдает от зависти психованный Рэмбо, горестно вздыхает флегматичный Холмс: товарищ Покко не токмо бойцовские качества, но и аналитические способности проявил. И банду уничтожил, и тридцать семь «лимонов», похищенных налетчиками в казначействе, все, как есть, пролетарскому государству возвратил.

Однако существует документ официальный – отчет Центрального Управления Чрезвычайных Комиссий за 1920 год. Черным по белому там значится следующее: «В январе 1920 года оперировала шайка налетчиков… во главе с Бондаренко и Масальским. Шайка совершила в Харькове ряд экспроприаций: Управление ЮЖД, казначейство 14-й армии… Шайка была ликвидирована с приездом из Москвы Особой группы по борьбе с анархо-бандитизмом». А кого ж тогда ликвидировал Сильвестр Покко, возглавлявший губернских чекистов в первой половине предшествующего, 1919 года?

…Маленькая заметка из харьковских «Известий» от 18 февраля 1919-го, скорее, запутала, чем прояснила ситуацию: «К делу о 37 милл. По делу ограбления полевого казначейства арестовано свыше 70 лиц… Денег удалось отобрать только три милл. р.». Все бы ничего, но вот закавыка: не было еще в феврале губернской ЧК! Ее организовали лишь в конце марта, когда переехала из Харькова в Киев ЧК Всеукраинская. Первый «украинский» чекист Исаак Шварц (товарищ Семен) в 1923 году утверждал, что «ВУЧК вела сама и харьковскую губернскую работу, не создавая местной ЧК». А по версии литератора Звоницкого, товарищ Покко руководил ликвидацией Бондаренко из председательского кабинета…

Дальше – больше. В 1985-м Сильвестра Ивановича из кабинета выгнали и бросили под бандитские пули. Совершить невероятное удалось газете «Ленінська зміна» (номер от 12 октября). Правда, ей «помогал» некто Иван Дубограй – единственный из первого состава губчека, умудрившийся дотянуть аж до горбачевских времен.

Не поверить заслуженному дедушке журналист Сергиенко просто не мог. Ведь Дубограй уверял, что именно ему было передано дело Бондаренко «для тщательного проведения следствия». Вот только вспоминал отставной чекист почему-то не свое «героическое прошлое», а… очерк Эдуарда Звоницкого образца 1967 года.

Положите два текста рядом – обхохочетесь: едва ли не слово в слово! Ляпсус с товарищем Покко, пробирающимся под свист пуль в здание Управления ЮЖД, был, пожалуй, единственным: у Звоницкого боевой частью операции руководил Виктор Маевский. Имеется и еще одно отличие: в 1967-м бандитов отлавливали по городу, а в 1985-м нескольких удалось застрелить прямо на месте преступления.

При всем том – никаких разночтений в мелочах. У Звоницкого руководит налетом «человек в кожаной куртке и темных очках», ну и Дубограй не стал переодевать бандитского атамана. В 1967-м налетчик оставил свою визитку в «очищенном» им сейфе, там же она лежала и в 1985-м. Текст, напечатанный на карточке, в обоих вариантах одинаковый: «Иван Бондаренко, чиновник губернского присутствия».

К чести «Ленінської зміни», она постеснялась «содрать» особую примету налетчика. Согласно версии журнала «Прапор», на запястье у Бондаренко был наколот двуглавый орел и надпись «За Веру, Царя и Отечество». Ну, кто бы поверил в 1985-м в существование татуированных царских бюрократов?!

И все же, «рациональное зерно» в обеих публикациях имелось. Сопоставив газетную хронику 1919-го с воспоминаниями Исаака Шварца (1923 г.) и чекистским отчетом за 1920-й, автор пришел к выводу, что полевое казначейство в Харькове грабили дважды. Зимой 1919-го отличился «Ленька Киевский» («дело о 37 миллионах»), а на следующий год – Иван Бондаренко (3 миллиона). С первым покончила ЧК Всеукраинская, со вторым – московские «гастролеры». Ни той, ни другой операцией Сильвестр Покко не мог руководить в качестве председателя губернской ЧК. Зимой 1919-го таковой не существовало вовсе, а зимой 1920-го наш герой председательствовал уже в Ревтрибунале.

Но «червь сомнения» никак не может успокоиться. Цифра «37 миллионов» фигурирует и в статье «Особая группа» (газета «Коммунист» от 11.02.1923). Согласно этому источнику, именно на такую сумму обнесли в январе 1920 года… Управление ЮЖД. Так из скольких же историй был слеплен незабвенный подвиг товарища Покко? Из двух? Из трех? Поле для поиска остается немереным…

Эдуард Зуб, для «Пятница»

Парадокс: мужество, отвага и честь – три верных признака алкогольного опьянения…