Оно, конечно, нехорошо – ссылаться на самого себя, узнаваемого и любимого. Но в нашем случае иначе не получается. Хочется верить, что читатели еще помнят статью о чекисте Киселеве (номер от 10 февраля), настолько засекреченном, что даже фотографий его не осталось. Увы, историкам тоже свойственно ошибаться. Оказалось, снимки существуют. А еще – живет добрая память о нашем земляке, доросшем до солидных чинов в ведомстве, отнюдь не гуманном.

Недели не прошло после публикации, как ее автор уже сидел в уютном домике неподалеку от Конного рынка и дрожащими от волнения руками перебирал старинные фотографии. Откликнулась племянница Павла Киселева – дочь его брата Сергея, дожившего до 92 лет и передавшего по наследству бесценные воспоминания о своей семье. История устная оказалась куда интереснее документальной. Более того, она еще и разительно отличалась от нее.

Начнем, пожалуй, с судьбы Киселева Александра. Именно она привлекла внимание во время ознакомления с личным делом его брата-чекиста. Согласитесь, мимо такой коллизии не смог бы пройти ни один журналист: у начальника областного управления НКВД ближайший родственник – махновец. В действительности же «грех» Александра перед советской властью был еще более тяжким. Он покинул Харьков в начале 1919-го вместе с войсками УНР.

Это нам, людям XXI столетия, по большому счету, все равно, под каким флагом воевал старший из братьев – «мать-анархия» вдохновляла на подвиги харьковского печатника или же «Україна-ненька». Главное, что против «Советов». Но в середине тридцатых еще существовали нюансы, и Павел, будучи опытным разведчиком, улавливал их четко. При всем негативном отношении к махновцам они могли трактоваться как «социально близкие», но «заблудшие». Многие помнили о союзнических отношениях, некогда существовавших между анархистами и большевиками. А с петлюровцами дела обстояли серьезнее – тут наблюдалась полная идейная несовместимость. Потому и приходилось «корректировать» биографию.

Чтобы там ни утверждал в «анкете спецназначения» Павел Петрович, ни к буденовцам, ни к «червонным казакам» Александр не перебегал. И уж тем более не пропадал без вести на врангелевском фронте. Бывший петлюровец проживал во Франции и сильно тосковал по далекой Родине. Настолько, что однажды решился на отчаянный поступок – прибыл в Одессу на торговом судне. Правда, от путешествия на берег благоразумно воздержался. Не было в этом особой нужды: возможности сановного родственника позволяли общаться и на борту иностранного корабля.

Жаль, что невозможно узнать, о чем говорили родные по крови чекист и петлюровец. Боюсь, что в противном случае отечественная история показалась бы еще более запутанной. Почти такой же, как и вопрос о национальности Павла Киселева. Опираясь на его анкету, автор назвал высокопоставленного энкаведиста наполовину украинцем. И, похоже, ошибся. Согласно, «виду на жительство», выданному Прасковье Киселевой, мама наших героев родилась не в Рогани, а в той же Орловской губернии, где и их отец. Получается, что петлюровец Александр – стопроцентный русак. Занятные фортели выкидывала гражданская война!

Не все однозначно и с меньшим братом Николаем, «застреленным хулиганами в 1929-м». Выяснилось, что сама жертва тоже была отнюдь не святой. «Вращаясь среди воров», Николай выиграл в карты некую сумму. Видимо, немалую, раз проигравшему проще было убить соперника, чем выплатить долг. Вот оно, «наше славное прошлое», во всей его неприкрытой красе – чекистско-петлюровско-уркаганский «микс»!

А память о нем сохранилась потому, что четвертый из братьев Киселевых, Сергей, высоко не взлетал, но и низко не падал. Всю свою жизнь проработал на ХЭМЗе мастером токарного цеха. Можете себе представить, чтобы в наше время горбатился бы за станком родной брат начальника областного управления СБУ? То-то же!

Впрочем, невероятным кажется не только это. Будучи, вроде бы, преданным слугой сталинского режима, Павел Киселев, тем не менее, лукавил со своим ведомством даже по мелочам. Вот цитата из его послужного списка: «Учился в 30-м приходском училище. Трижды отчислялся». Хорошо, что в прошлый раз автор не стал стебаться: на неучей, мол, опирались большевики! У племянницы Павла Петровича хранится томик Пушкина с дарственной надписью: «Награжден этой книгой ученик 30-го Харьковского городского приходского училища Павел Киселев за отличные успехи и поведение. 25 апреля 1915 года». Знать, не сильно любили умников в НКВД, раз приходилось самого себя оговаривать!

А вот что любил сам Павел Петрович, так это пошутить. Свидетельством тому – миниатюрный компас, предъявленный автору для ознакомления во все том же гостеприимном доме. Согласно семейной легенде, Павлуша подарил его брату во время очередного посещения родного города. И комментарием интересным подарок сопроводил. Дескать, вытащил сей немудреный прибор у коварного шпиона из… Ну, в общем, из того же места, в котором пребывает ныне наша любимая страна. А все потому, что не учит уроков истории – ни устной, ни документальной.

P.S. Автор выражает искреннюю благодарность Ольге Сергеевне Ромасько за предоставленные ею документы и фотографии.

Эдуард Зуб, для «Пятницы»